Шримад-Бхагаватам 3.31.13, молитвы нерожденного младенца в утробе матери:
йас тв атра баддха ива кармабхир авататма
бхутендрийашайамайим аваламбйамайам
асте вишуддхам авикарам акханда-бодхам
атапйамана-хридайе аваситам намами
Перевод Шрилы Прабхупады:
Я — чистая душа, связанная результатами своих действий, лежу в утробе матери по воле майи. Я предлагаю почтительные поклоны Тому, кто также здесь со мной, но Кто не задет этими условиями и неизменен. Он безграничен, но Его можно ощутить в раскаявшемся сердце.
Более дословный перевод текста:
Я выражаю почтение Тому, кто похож на душу, покрытую материальным телом, связанную кармой и принимающую поддержку материальной энергии, то есть материальных элементов, чувств и ума, но Кто остается чистым, неизменным и обладающим неразрушимым знанием; Тому, кого я ощущаю в своем наполненном раскаянием сердце.
Бхагаватам представляют цепочку сладостных молитв-медитаций, обогащенных комментариями ачарьев. Это мир молитвы, в котором пребывает скованная в утробе душа.
Душа с удивлением помнит милостивые и удивительные игры Господа. Он присутствует в каждом страдающем теле греховных джив. Почему? Не знаю, делает ли Он это, чтоб защитить нас, или это проявление Его собственных лил?
Я в почтении склоняюсь перед Ним.
Вполне уместно, что я связана кармой в утробе, испытываю результаты своих греховных действий. Но почему Он как антарьями остается в этом вонючем аду, как будто связан кармой, хотя и свободен?
Несмотря ни на что, по Своей милости Он всегда в моем сердце (аваситам).
Из-за того, что Он бродит по Вриндавану, погружая лотосные стопы в пыль (даже полубоги не касаются земли), то кажется, что Он — атма, покрытая, подобно мне, материальным телом. Однако Он не покрыт.
Он неизменен (авикарам) потому что Его знание не нарушается майей, тогда как я постоянно претерпеваю какие-то изменения и изменчив в своем сознании, в своей жизни и практике, я изменил Ему, отвернулся и ушел, но при этом Он мне не изменил. Он всегда остается рядом со мной даже в этих отвратительных условиях, Он не ушел, Он неизменно ждет когда я вернусь.
Он чист (вишуддхам), используя Свою шакти, майю, но это не приводит к Его осквернению, однако я осквернен материальными привязанностями.
Он безграничен в Своем знании (акханда-бодхам), тогда как мое знание фрагментарно, и даже это понимание сейчас под угрозой забвения в результате мук рождения, таким образом недостижим и непостижим.
Он, безграничный, заключен в ограниченном пространстве моего сердца.
При всех Его перечисленных беспредельных трансцендентных и недоступных для меня качествах, я, греховный, оскверненный и ограниченный, могу ощутить Его, войти с Ним в непосредственное соприкосновение через свое совершенно раскаявшееся сердце (атапймана-хрдайе аваситам намами).
Раскаяние — это мост, который я могу перекинуть через пропасть, отделяющую меня от Него, пропасть своего отличия, для того, чтобы дотянуться до Него и развить отношения.
“Тапа” переводится как наказание, жжение, жар, страдание, добровольное принятие трудностей, аскеза. Это заслуженное наказание, боль, огонь раскаяния, которые я добровольно принял и несу с благодарностью.
Слово “анутапа” также переводится как “милость”. Милость, что незаслужена мною из-за моего греховного поведения, но все же может быть пролита на меня в результате искупления вины анутапой, жжением в сердце, сожалением о совершенном. Анутапа позволяет войти в нисходящий путь беспричинной милости.
Бхактивинода Тхакура в «Харинама-чинтамани» говорит лишь о двух условиях преодоления нама-апарадхи, без которых невозможно продвинуться за пределы апарадхи: первое — авишранта нама лайа — непрерывное повторение, и второе — анутапа каре — раскаяние.